Лев Каргопольцев: Удивительные люди, поколение, на которых нужно равняться

За 20 с лишним лет «Городская газета» накануне самого важного для россиян праздника – Дня Победы – рассказала о десятках воинов. О фронтовиках, вернувшихся с войны и похороненных в братских могилах рядом с местами ожесточенных сражений. О тех, кто трудился в тылу – на их долю тоже выпала нелегкая ноша, потому что работать приходилось не только за себя, но и за родных и близких, воевавших на фронте. Поколение переживших войну с каждым годом редеет, и скоро некому будет рассказать потомкам о том, как это было. И сегодня наш рассказ о человеке, который во время Великой Отечественной войны трудился на Усольском мясокомбинате. А после Победы оформил фотоальбом из снимков военных лет, который много лет бережно хранит его внук. К счастью, он успел застать деда в живых и запомнить многое из того, что тот рассказывал ему, мальчишке-подростку. Альбом Лев Каргопольцев принес в редакцию нашей газеты со словами:
– Мне хочется отдать дань памяти и уважения моему деду Георгию Дмитриевичу Каргопольцеву и всем, кто трудился для фронта, для Победы в годы войны. Это удивительное поколение, удивительные люди, на которых нам нужно равняться. Прошло много времени, но, возможно, кто-то узнает на старых фотографиях своих родных, вспомнит их добрым словом. 
Георгий Каргопольцев с семьей приехал в 1935 году в Усолье из Кяхты – небольшого городка в Бурятии, расположенного на границе с Монголией. На тот момент у него и его жены Клавдии Александровны было трое сыновей – Юрий, Георгий и Лев. Четвертый, Дмитрий, родился в Усолье в год Победы. В Кяхте глава семьи работал на складах и фотографом, а на новом месте устроился на мясокомбинат, создав, благодаря своему умению фотографировать, летопись работы комбината во время войны. На фронт его не взяли из-за плохого зрения, он носил очки с толстыми линзами, однако почерк при этом имел очень красивый, прямо-таки каллиграфический – это видно по подписям к фотографиям.
Мясокомбинат в Усолье образован в 20-е годы прошлого века, почти 100 лет назад. Поначалу основу его составлял убойный пункт, представлявший собой открытую площадку для забоя скота. В 1936 году в бывшем частном доме на улице Горького открыли колбасный участок с волчком, мешалкой и шприцем. За смену здесь выдавали почти полторы тонны колбасных изделий и мясопродуктов. В годы войны перед коллективом мясокомбината стояла сложная задача обеспечения армии и гражданского населения продовольствием, которого катастрофически не хватало. Как и профессионалов, на которых эта задача возлагалась. Поэтому брали на комбинат всех. На нескольких фотографиях из альбома видно, что подростков задействовали на разных работах. 
– Дед рассказывал, что на мясокомбинате работали колбасный, коптильный, обвалочный, кишечный, пирожковый цеха, возле Ангары, где автоколонна 1946, была бойня, куда скот пригоняли и привозили на баржах, – вспоминает Лев Каргопольцев. – Держали подсобное хозяйство в районе горгаза, сеяли поля и даже выращивали ранние овощи в небольших тепличках. В хоздворе на улице Интернациональной хранились овощи. В дело шло все. Кишки тщательно промывали, сушили, разрезали и делали ушивальники – крепкие нити, которыми сшивали конскую сбрую. Из жира и костей изготавливали клей, колесную мазь, технический крем и огромные бруски мыла длиной с полметра.
Работали на мясокомбинате и настоящие мастера своего дела. Попавший в Усолье чех Густав Голанд был специалистом по мясным рулетам. Когда в город приезжали высокие партийные работники или проводились выставки, ему в обязательном порядке заказывали фирменное блюдо – мясную розу, которую умел делать только он, по-особому складывая, разрезая и выворачивая мясо. Работала бригадиром на полуфабрикатах эвакуированная из Ленинграда женщина, которая на глаз могла определить, в каком пельмене фарша больше положенного, а в каком – меньше (начинки полагалось 10 граммов). Уникальный мастер копчения Михаил Медовиков был просто нарасхват – горожане даже домой приносили ему мясо и сало для копчения, настолько вкусным у него получались копчености.  
– Тетя моей жены, тетя Тома, после школы, году в 47-48 торговала пирожками, – продолжает Лев Георгиевич. – Их продавали через специальное окошечко в проходной, а еще ей давали лоток с пирожками, и она ходила по городу. Говорила, что пирожки были такие вкусные, что их мгновенно раскупали. 
К сожалению, какого точно года снимки, неизвестно. Но никаких сомнений в том, что сделаны они в годы войны, нет. Это подтверждают и записи в альбоме: «Вдвое, втрое давать фронту доброкачественной продукции!», «Выпуская десятки тонн копчений для Красной армии, боевой задачей является сохранить их свежесть в складах», «В тылу работать так же самоотверженно, как наши братья на фронте дерутся за честь и славу Отчизны. Комбинат выполнил план на 101%, по производительности труда – на 151,95%, по техническому ширпотребу – 619%». Снимки в альбоме самые разнообразные. Здесь и процесс изготовления фарша, и готовые колбасы, и лепка пельменей, и склад с копченостями, и «пирамиды» из мыла, и поголовье скота, и изготовление ушивальника, и посевная на полях, и тепличное хозяйство. И, конечно же, люди. Серьезные и улыбающиеся, сосредоточенные и задумчивые. Бабушки и дедушки, прабабушки и прадедушки нынешнего поколения усольчан. 
Георгия Каргопольцева не стало в 1977 году. Он пережил жену на 16 лет, но вскоре совсем ослеп. Внук Лев после школы ходил к деду в дом на улице Молотовой и помогал по хозяйству: возил воду, носил дрова, ходил в магазин, оставался на выходные и в каникулы. У деда и внука даже увлечения есть общие – фотография и столярное дело. Дед не запрещал Лёве брать свои инструменты, хранившиеся у него в безупречном порядке и рабочем состоянии, и не ругал за испорченные доски. О деде у внука остались самые хорошие воспоминания и жалеет он только об одном: не обо всем успел расспросить его, пока тот был рядом. 
Инна ПРОКОПЕНКО.
Фото из архива Л. Каргопольцева.